Что нужно помнить готовящемуся к исповеди и святому причастию.

 

    Все мы должны измениться, покаяться. «Покаяние» в буквальном смысле означает «изменение» души или, точнее, ума. Неверность Богу начинается в мыслях, и каждый наш грех в конечном итоге ещё больше извращает наш ум. Но для того Бог и стал Человеком, чтобы спасти и обновить всего человека:  и ум, и душу, и тело.
Исповедь - важнейшая часть покаяния. Хорошая исповедь бывает у тех, кто действительно хочет расстаться с грехами. К сожалению, мы не всегда бываем упорны в этом желании.
Одни чувства без слов - это ещё не покаяние
     Мы разрешаемся от грехов через слово, а не одними слезами и чувствами. Чаще мы плачем на исповеди, потому что нам самих себя жалко, мы ищем выхода чувствам вместо того, чтобы каяться.

 

Можно помнить грехи при плохой памяти

     Всё дело - в желании. Многие хорошо исповедаются в пожилом возрасте, другие  помнят всю свою жизнь, но не помнят грехов. От них мы

слышим: «Согрешил делом, словом и помышлением, не знаю, что еще можно сказать...»
Но к Причастию допускаются те, кто на исповеди действительно каялся. «Делом, словом и помышлением» - это не покаяние в конкретных грехах. Священник вынужден объяснять, что с такой исповедью не причащаются. Что же дальше? Иные уходят в обиде, но чаще мы сразу же слышим... нормальную исповедь. Что же случилось? Внезапно улучшилась память? Нет, возникло желание. Кто хочет вспомнить грехи, тот их не забудет.

Лучшая подготовка – вспоминать каждый день понемногу

«Кто запрещает тебе самому, – говорит о. Иоанн (Крестьянкин), – внимательно подумать заранее о своей жизни, приготовляясь к Исповеди в течение нескольких дней говения, чтобы было, в чём каяться... Дома, пред Лицем Господа, надо продумать свою жизнь и именно свои частные нарушения воли Божией. Проверить себя: соответствует ли все мое поведение тому, что требует от меня Господь, как от христианина. Приучишь себя к такой проверке, тогда откроется тебе бездна грехов в твоей душе...»

Нерегулярная исповедь не может быть полной

     Чем дольше мы не исповедаемся, тем хуже помним грехи. В древности в монастырях иноки каялись перед духовниками по два раза в день. Конечно, то время нельзя сравнивать с нашим. Наше внутреннее устроение таково, что мы впадаем в расслабленность, и  покаяние превращается в сухое перечисление грехов.
Лучше подходить к исповеди раз в 2 - 3 недели. Все зависит, конечно же, не от сроков, а от желания расстаться с грехами. Но при регулярной, внимательной исповеди это желание укрепляется.   

Сначала о том, о чем тяжелее всего говорить

     Аще что скрыеши от мене, - сугуб грех имаши. «Сугуб» - значит «вдвойне»; утаенный грех становится еще тяжелее.
Все это знают, и все же часто приходится слышать: «Я уже столько-то лет исповедаюсь, но об этом грехе сказать не решался». Причины понятны. И стыдно — нам важно, как мы будем выглядеть перед священником, и жаль расставаться с «любимым» грехом.
Понятны и следствия. Кто не хочет расстаться с грехами, тот в них и умрёт, а тем, что мы не стыдились грешить, но стыдимся свои грехи исповедать, мы ввергаем себя в тоску, уныние и различные внешние скорби.
Если мы исповедаемся общими словами (к примеру, говоря о блудных грехах что-то вроде «согрешил невоздержанием», гулял и. т. п.), это самообман, а не исповедь.
Иной раз бывают нужны и детали. Например, сказать «согрешил воровством», не сказав, что именно произошло – значит ничего не сказать. У одних «воровство» - это ластик, украденный в детстве у соседа по парте, у других – миллионы, нажитые обманом за чужой счёт. И если мы опустили что-либо важное, без чего непонятно, в чем наша вина, нужно снова об этом сказать поточнее.
Наконец, и намеки («смотрел... не то, что нужно») — неуместны на исповеди. Потом сами же будете сомневаться, исповедали вы свой грех, или нет.
Одним словом, мы должны называть грехи на исповеди так же конкретно, как нам бы назвали их на Страшном Суде.

Мы каемся перед Богом в грехах, а не в видах греха

    Мы оскорбляем Бога грехами, а не тем, как они называются. Одни названия грехов и страстей («осуждением, нерадением, ложью...» - это самая примитивная исповедь; насколько она коротка, настолько же и далека от реальности. «Осуждение», «нерадение», «ложь» – слова слишком общие, и мы не можем выразить ими  то, в чем каемся. Например, кто-нибудь скажет: «согрешил осуждением», осудив своего ближнего в помыслах. Другой весь день обсуждал человека, который не угодил ему, со всеми знакомыми, и тоже скажет: «согрешил осуждением». Третий в глубокой истерике ссорился и осуждал ближнего... Много ли общего при одном общем слове? Мы просим у Бога прощение на исповеди за поступки, слова и дурные помыслы. За них-то Он нас и прощает, но только тогда, когда мы в них исповедаемся.
Св. Феофан Затворник пишет об этом: "Верно, вы называете общие грехи, в которых кто не грешен? А вы называйте дела. Например, не говорите: я гневлив, а расскажи дела, в которых обнаруживается гнев".

 

 

Чем меньше лишних слов - тем лучше

     Кто-нибудь спросит, - насколько исповедь должна быть подробной? Настолько, чтобы священник понял суть дела.
Многие, например, начинают словами: «Грешен во всем, не счесть моих грехов». Или «грешен во всех грехах, которые тут перечислялись». Чаше всего затем выясняется, что самих грехов человек и не помнит, да и не собирался их вспоминать. Исповеднику кажется, что всё уже сказано, а ведь по существу дела он ещё ничего не сказал.
Иногда говорят и немного иначе: «Грешен всеми грехами, кроме такого-то», или «согласен и признаю за собой все грехи, упомянутые в молитвослове». Это - тоже не исповедь: наше дело конкретно сказать, в чем мы каемся.
Долгая исповедь
Долгая речь не всегда содержательна. Когда исповедь бывает затянута, это не значит, что мы лучше каемся. Скорее, мы просто хуже готовы или чересчур влюблены в себя. Обилие пауз и отступлений, повторение одного и того же, несет на себе печать эгоизма, а также неряшливого мышления.
Если вы сочли нужным написать свою исповедь, чтобы священник сам ее прочитал, пожалуйста, помните, что вы пишете именно исповедь, а не что-либо другое. Не надо писать автобиографию. Если у вас в мыслях путаница - разберитесь в них, а уже после пишите. Не пишите и не говорите вперемешку с грехами молитвы собственного сочинения.
Чем ваша исповедь будет короче и содержательней, тем будет лучше, - и для тех, кто за вами ждёт своей очереди, и для священника, и, конечно, для вас.

Ни в чем себя не оправдывать

    Самооправдание - первый враг исповеди. В нём больше лукавства, чем в утаивании грехов от стыда.
Хуже, если грех нами скрыт ещё прежде исповеди от самих себя. «Я потому, - говорят, - в этом не исповедался, что не осознал это как грех». Чаще всего это ложь; было бы честнее сказать: «Не исповедался, потому что сознательно уговорил себя не считать это грехом».
    «А кто этим не грешен?» «А что тут такого?» «Грешен как все, всеми мирскими грехами», «Грешен во всём понемногу». Всё это самооправдание, а не исповедь. Бывает, человеку указывают на грехи его ближние, но узнаем мы это от ближних, а не от самого исповедника. Бывает, что он и сам перед ними нехотя признается в грехах, в которых на исповеди все же не кается.
И не удивительно. «Тайна подлинного покаяния не исчерпывается знанием соответствующей литературы и сухим перечислением своих грехов. Эта тайна, совершается глубоко в сердце кающегося...».
     Что совершается в сердце гордого человека, который перед Крестом и Евангелием извивается, подобно ужу, чтобы в своих глазах остаться хорошеньким? Что привело его к исповеди — желание очистить себя от грехов или избавиться от неприятного чувства, которое после грехов осталось?
Иногда на исповеди оправдываются, говоря «я виноват, но так получилось, потому что...», становится не по себе. Человек лишает себя плодов исповеди, потому что не будет осужден за грехи только тот, кто в них сам себя осудил.
Берите на себя всю вину и ответственность за всё, в чём вы каетесь. Тогда как бы тяжки ни были ваши грехи, не только вы сами их оставите с радостью, - за вас будет радоваться и священник. Но и это не главное: Сказываю вам, - говорит Господь, - что на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, чем о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии (Лк. 15, 7).

 

Без реальных усилий всё будет бездейственно

     До сих пор мы говорили о самой исповеди. И всё же честная, собранная и подробная

исповедь - это только лишь часть покаяния. Другая часть заключается в желании исправить и самое дело.

Если дела уже неисправимы - в любом случае должно быть изжито то внутреннее устроение, которое к ним привело. Его не исправить без исповеди, но и не исправить одной только исповедью: покаяние - «изменение» - будь то ума, души или сердца, должно затронуть и дела человека - оно должно стать изменением жизни.
Именно этот призыв заключен в словах: покайтесь, приблизилось Царство Небесное (Мф. 3, 2), сотворите достойные плоды покаяния (Лк. 3, 8). Народ это понял и спрашивал: Учитель! Что нам делать? (Лк. 3, 12) И он объяснял каждому, что надо делать, чтобы жить по Истине и не грешить дальше.
Сам Спаситель учил словами: Покайтесь, приблизилось Царство Небесное (Мф. 4, 17), добавляя: покайтесь и веруйте в Евангелие (Мк. 1, 15). Евангелие и говорит, что нам делать - как устроить и жизнь, и свой внутренний мир. Несколько позже Христос укорял города за то, что они не покаялись, несмотря на все чудеса, которые он сотворил в них (Мф. 11, 20). Он предупреждал их, что Содому, Гоморре и другим городам, жестоко наказанным за беззакония, в день суда будет легче, чем им - тем, кто слышал Христа, но не покаялся, не собирался менять своих дел.
Апостол Павел всей земле проповедовал, чтобы они покаялись и обратились к Богу, делая дела, достойные покаяния (Деян. 26, 2 Вера без дел мертва (Иак. 2, 17); мертва без дел и исповедь. Уничтожим, выбросим из своей жизни всё, в чем мы каемся, — и оживет наша вера, и мы оживем. И будет, что всякий верующий... не постыдится (Рим. 9, 33).

Заключение

     Нет таких состояний души, когда невозможно покаяться. Правда, бывает, что мы не хотим каяться, но не хотим и не можем - два разных явления. Неверие в Бога всегда добровольно, как и нежелание к Нему обратиться. Нас не научили? Но только ли этому? Или всё, что мы знаем, умеем и любим, было кем-то специально привито извне? Нежелание помнить и видеть грехи, нежелание жить в согласии с Истиной - всё это, конечно, мешает нам каяться. Только здесь дело не в невозможности, но в нашей глубокой и сильной самовлюбленности - а она добровольна.
И всё же путь к Богу остается открыт. Весь Новый Завет пронизан надеждой - надеждой Того, Кто всех нас создал.
Можно ли не холодному и не горячему все же стать ревностным и покаяться? Се, стою у двери и стучу... Если так - значит, видимо, можно. Откликнемся ли мы на эти слова, отворим ли Ему, осознав, отвергнув и исповедав наши грехи - всё то, что разделяет нас с Ним? Тогда и на нас сбудется обетование: Если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним. И еще: Се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь. (Мф. 28, 20)
Нет такого греха, который не будет прощён, если мы будем в нём каяться. Ключ от Царства Небесного у нас в руках: сумеем ли, или вернее - захотим ли мы им воспользоваться?
Милосердный Господь да сподобит нас принести Ему покаяние искреннее и нелицемерное...
Вывод из сказанного
Дорогие мои, мы с вами коснулись очень важной темы духовной жизни. Я об этом пишу, потому что очень часто приходится сталкиваться с прихожанами, у которых формальное отношение к таинству. Подходит человек на исповедь и говорит: «Во всём грешен». А когда спрашиваешь: «В чем?» - оказывается, он и сам не знает, ему нечего сказать о себе: он не знает своих грехов, никогда в себя не загляды­вал и просто ждёт, что священник ему что-то скажет, а они радостно ответит: «Грешен».
Раз формально исповедуешься, то формально и прощаешься. Не разрешительной молитвой прощаются грехи. Кто-то из святых говорил, что бывает так: священник читает молитву «Прощаю и разрешаю...», а Христос, Который неви­димо стоит, приемля исповедание, говорит: «А Я не прощаю и не разрешаю».
В течение всего Великого Поста читаются проповеди, раздаются листовки об исповеди и покаянии, но всё же не смотря на все старания, приходится сталкиваться,  наверное, с самым ужасным, а именно, с сердечной окостенелостью. Она проявляется в следующем: либо человек совсем не видит в себе греха, либо он осознал грех, но, к сожалению, не имеет желания бороться с этим, и, вот здесь, мы вступаем в очень серьезную тему: исповедь человеческого сердца перед Богом.
Покаяние, очень сложный, длительный процесс перемены сознания в связи с каким-то промахом человека. Грех в переводе с греческого означает «промах», а также грех это болезнь, которая влияет на человека в худшую сторону. 
Покаяние – это действительно такая очень глубокая перемена ума, мыслей и внутреннего строя человека. И если мы так говорим о покаянии, а именно это значение подразумевает и греческое слово «метаноя», то такая перемена, возможна один раз в жизни и такое покаяние совершает человек, когда сознательно принимает жизнь во Христе.
Под покаянием мы понимаем и те многократные человеческие обращения к Богу, когда мы повторяем ту трудную борьбу внутреннюю, о которой Апостол Павел писал «Доброго, которого я хочу не делаю, а плохое, которое я не хочу делаю». Покаяние это единократное деяние, а исповедь многократно повторяющаяся борьба, и не надо приходить в смущение, думая, что у нас ничего не получается, когда мы повторяем одно и то же.
Очень часто у людей возникает вопрос: «Почему я согрешаю и согрешаю еще? Какова же цена моего покаяния»? Вы знаете, здесь надо говорить, конечно же, в первую очередь, о том, что христианин - это воин. Человек стремится к Богу, но он делает, как мы уже говорили, ошибки. И вот как раз настоящее покаяние – это умение встать, когда ты сделал ошибку и пойти дальше, сделав вывод.
Искренность человеческого сердца и является настоящим покаянием, желание человека быть со Христом, и когда он делает этот промах, грех, мы можем сказать о том, что он всё равно учится – учится тому, как вновь этот промах не сделать: он встаёт и идёт дальше. Постоянное стремление справиться со своими недостатками, со своими грехами – это как раз есть воевать вместе со Христом.
И если покаяние рассматривать как постоянное состояние человека, то исповедь –это некое свидетельство человеку о том, что он приходит к священнику и говорит: «Я болен, я очень от этого страдаю, мне очень больно и я ничего не могу с этим поделать».
И это покаяние, живущее в его сердце, выражается именно в том, что он приходит в церковь и, глядя на икону или распятие, говорит: «Мне очень больно и прошу меня исцелить, и именно поэтому я подхожу ко Святой Чаше и прошу исцеления в таинстве причастия».
     Есть много таких грехов, в которых человеку прихо­дится каяться постоянно, особенно связанных с нашей гор­дыней, обидчивостью, уязвленным самолюбием. Ты вроде и покаялся, что обиду простить не можешь, и очень хочешь из своего сердца это изжить, как-то по-настоящему исце­литься, но сразу не получается.
Мы снова и снова каемся в уже исповеданном грехе, но каждый раз мы делаем это, находясь уже на другом уровне: мы осознали свой грех иначе, увидели его с дру­гой стороны, он имеет, может быть, то же название, но это уже совершенно другой грех. Ведь грех много­слоен. В нём много поверхностных и глубинных уровней, и человек часто то одну шкурку снимет, то другую, пока дойдет до самой сердцевины. Может быть, вся жизнь на это и уйдёт.
Кажется, что мы ходим по кругу, но это более походит на восхождение по серпантину на вершину горы. Наше движение - это не круг, а спираль духовного восхожде­ния. Главное - не останавливаться, а всегда идти вперёд, не просто признавая грех хронической болезнью, а помнить о том, что все болезни даются человеку Господом для исцеления, даже неизлечимые.
Одно из тяжёлых состояний, которое человек выносит из своей исповеди и духовной жизни - боязнь быть вино­ватым. Самая главная свобода христианина в том, чтобы не бояться быть виноватым перед Богом. Будьте как дети, говорит Господь (см.: Мф. 18, 3). Дети не думают, что они бо­ятся быть виноватыми перед родителями, хотя часто бывают виноваты перед ними. Но они знают, что вина их, какая бы она ни была, всё равно будет прощена: дети есть дети, роди­тели есть родители. И поэтому дети не боятся жить. Конеч­но, можно запугать ребенка до такой степени, что он будет бояться своих родителей, но любить их он не будет.
Можно бояться Бога, как забитые дети боятся своих жестоких родителей, но это совершенно не спасительно и убийственно для человека. Жить надо безбоязненно, по­тому что Господь даёт нам некую фору. Он прекрасно знает, что мы не можем не грешить, что по своей падшести мы обя­зательно согрешим в том или в другом. Но Он нас любит не за то, что мы праведные, а за то, что мы есть.

В добрый путь!
Храни всех Господь.

 

 

 

 

________________________________________________________

Михайло-Архангельскиё листок с. Туркуши, Ардатовского р-на, Нижегородской обл. Издаётся ул. Береговая, 117  (индекс 607130) тел. 8 -910-398-8-398. Выпуск № 5, март  2013г.  Листовку  просим не использовать  в бытовых  нуждах.
Если она Вам не нужна, то передайте её для чтения другим.

Покаяние и исповедь человеческого сердца перед Богом.

Листовка издаётся по благословению Высокопреосвященнейшего Георгия, митрополита Нижегородского и Арзамасского.

Боголюбивые братья и сестры во Христе! Наш издательский отдел нуждается в материальной поддержке. Если кто может, внесите посильную лепту в распространении Слова Божия.